Жизнь «под санкциями» не является чем-то новым ни для мировой истории, ни для истории нашей страны. Если оглянуться в прошлое, то мы обнаружим, что Россия и СССР жили под разной степени санкциями продолжительные периоды своей истории – и чаще всего санкционерами выступали англосаксонские государства.
Но давайте отвлечёмся от отечественной истории и посмотрим на самый известный древний пример экономических санкций – он относится к древнегреческой истории. И убедимся, что между древними и современными санкциями много общего.
Мир древних греков в V веке до нашей эры был намного меньше современного мира по своим масштабам, но чем-то напоминал его. В нём были полисы и государства, которые считались более демократическими (Афины, например) и были те, которые считались менее демократическими, а скорее автократическими (например, Спарта). При этом формы правления нередко менялись, и в целом среди древних греков не было консенсуса по вопросу, какие формы правления или государственного устройства лучше, а какие хуже. Например, Аристотель считал олигархию, тиранию и демократию неправильными формами правления, а к правильным относил монархию, аристократию и политию.
И вот, в 432 году до нашей эры афинский государственный деятель Перикл (который считал себя человеком рациональным, не склонным к насилию) предложил, а Ассамблея Афин приняла «Мегарскую псефизму».
Такого рода санкции уже были известны на древнем Ближнем Востоке, но в греческом мире не применялись, а введение торгового эмбарго в мирное время было вообще делом неслыханным как на Востоке, так и Западе.
«Мегарская псефизма» — это было торговое эмбарго со стороны богатого Афинского морского союза; оно было таким разрушительным, что не оставляло экономике маленьких Мегар никаких шансов выжить без помощи извне.
На помощь Мегарам пришла Спарта — государство, которое было лидером другого военно-политического блока того времени — Пелопоннесского союза (в котором, кстати, состояли и Мегары). Начались переговоры и поиск компромиссных решений.
Спартанцы и их союзники были сильны на суше, Афины со своими союзниками — на море. Спартанцы не без оснований опасались, что афиняне, воспользовавшись мегарским прецедентом, под любым предлогом будут закрывать свои порты для кораблей других греческих городов-государств, чтобы добиться уступчивости от этого города.
Переговоры по мегарскому вопросу провалились. Плутарх сослался на существующий в Афинах запрет уничтожать доски с законами (то есть, отказался что-либо предпринимать для отмены торгового эмбарго), на что спартанский посол Полиалк остроумно предложил Периклу не уничтожать, а просто перевернуть доску (то есть, не отменять санкции, а просто забыть о них).
Увы, остроумие не помогло решить проблему. После этого Спарта потребовала от Афин предоставить автономию всем членам возглавляемого ими Афинского морского союза. Очевидно, если бы каждый член союза принимал решение с кем ему торговать самостоятельно, это бы значительно ослабило влияние санкций, но Перикл ответил резким отказом. Тогда на созванном вскоре конгрессе Пелопоннесский союз во главе со Спартой объявил Афинам войну.
Война (а точнее, войны, разделённые перемириями) между двумя блоками древнегреческих государств продолжалась более двадцати лет, успех склонялся то на одну, то на другую сторону. В конечном счёте Афины потерпели поражение. У афинской демократии не осталось ни флота, ни армии, ни денег, ни надежд на спасение. После пяти месяцев осады с суши и моря город сдался, и в апреле 404 года до нашей эры был подписан Фераменов мир. Афины лишались права иметь флот (кроме 12 кораблей), срывали Длинные стены, отказывались от всех своих заморских владений и входили в союз со Спартой. Эти условия были ещё сравнительно милосердны – некоторые союзники Спарты вообще предлагали разрушить город. Отдельным условием в мирном договоре значилось возвращение в Афины изгнанников (в основном сторонников олигархии).
По мнению историков, главная причина разгрома Афин заключалась в том, что они жили за счёт эксплуатации населения многих других полисов, а союзников рассматривали как своих подданных.
Любую военную неудачу афинян союзники стремились использовать для восстановления своей независимости. Наглядный пример этого — отпадение ряда афинских союзников после неудачной экспедиции на Сицилию, в которой погиб цвет армии и флота Афин. Греческие полисы Сицилии и Южной Италии не имели ни малейшего желания подчиняться Афинам и их санкционной политике.
Последствия санкций и невиданных прежде по своей жестокости войн стали трагедией не только для Афин, население которых было разорено, но и для всех государств Древней Греции, даже для победивших полисов.
Численность населения сократилась повсюду, многие населённые пункты были разрушены. Оставшиеся в живых греки сильно обнищали, исключение составляли только олигархи, которые стали ещё богаче.
Олигархи и демагоги приходили к власти повсюду, росла преступность, миграция, усилились распри между вчерашними союзниками. Даже разбогатевшая после победы Спарта процветала недолго: из-за своей негибкой политики спартанцы быстро утратили лидерство в древнегреческом мире.
В конечном итоге к середине IV века до нашей эры греческие полисы находились в упадке, сам полисный строй как форма государственного управления изжил себя. Как следствие, в 337 году до нашей эры Греция была завоёвана третьей силой. Некогда отсталая, но теперь набравшая силу Македония объединила ослабленные греческие города под своей властью и стала на путь превращения в сверхдержаву под властью Александра Македонского.